Творческие дуэты

Rate this item
(6 votes)

Журналист + Художник

Наталья КУЗЬМЕНКО - Ирина ГРЕСИК «Квітне гліцінія», «Старе дерево»

Пилип ЮРИК - серия картин  Ірини ГРЕСИК «Ранок. День. Вечір»

Валентина МАНЖУРА - Николай Йолоп «Старые ворота», «Вечереет»

Лилия КЛИМЕНКО - Светлана БОЙКО «Соняшникове поле»

Виталина МОСКОВЦЕВА - Юрий КАЛАШНИКОВ «Нездешний дождь», Владимир КОРОБОВ «Запорожье. Проспект»

Светлана ОЛЕЙНИК- Леонид ТОМИЛИН «Здравствуйте, господин Малевич!»

Эрика АДЖАЙЯ - Тамара ДРУЖИНА «Конвалії»

Оксана ЗАГУСТА - Анна ЗАБЛУДА «Тюльпаны»

Елена ПОДДУБНАЯ - Наталья БОВКУН «Портрет Г. Сковороди»

Наталья ЗВОРЫГИНА – Анатолий ТАРАБАНОВ «Пори року»

Лариса КАРАСЬ- Анатолий ТАРАБАНОВ «Знаки Зодиака»

Кирилл БЕЛЫЙ - Виктор ГЕРЦЕНОК «Піздній жовтень»

Виталий БАБЕНКО - Наталья ДЕРЕВЯНКО «Катання на півні»

Олег ГОНЧАРЕНКО - Анатолий ЯКИМЕЦ «Вічні реалії буття», Анатолий СКРИПКА «Спогади», Людмила ФОРОСТЕЦКАЯ «Виток часу»

Олег ВАЛИК - Анатолий ГРИБЧЕЛЕВ (картина без названия)

Николай МИХАЙЛОВ - Владимир ГУЛИЧ «Новорічне»

ВОЗВРАЩЕНИЕ В РАЙ

Эссе по мотивам картины Ирины ГРЕСИК «Квітне гліцінія»

«Ласково цветет глициния, она – нежнее инея…» Соленые от слез русалок волны моря с трудом взбирались на песчаный берег, чтобы хотя немного просохнуть от извечных тоскливых рыданий морских див по земной жизни.Освободившись от излишней влаги, прозрачными языками волны уползали назад в глубокую пасть водной стихии. За ними уже спешили другие, ненадолго вырвавшиеся на волю из плена морского стада. Маленькой девочке, которая шла по краю суши, никак не удавалось поймать хотя бы одну волну, чтобы передать послание подводным плакальщицам: спешите вернуться в рай – здесь цветет глициния, она – нежнее инея!

Розовые босые ножки оставляли на песке отпечатки детства, неясные как воспоминания о счастливых и беспечных днях на другом берегу. Там были камни и бурая пыль, медное солнце и жаркий ветер пустыни. Но глаза бабушки под козырьком ладони всегда светились добротой и лаской. Все растворилось в жарком мареве прошлого, превратившись в пар, словно капля воды на сковороде вечности. Теперь здесь, у милого моря, раскинула свой цветастый шатер весна, разбросала по лугам яркие разрисованные шали и блестящие разноцветные бусы. Легкой рукой чародейка взъерошила пенные прически морских волн, которые сразу напомнили о гроздьях глицинии. Она – нежнее инея!

Теплая земля, усыпанная мельчайшей галькой, приятно согревала девичьи ступни после прохлады моря. Девочка понималась вверх, туда, где среди кипарисовой рощи красовалось белое здание с колоннами. Это был настоящий дворец, о котором когда-то пели пустынные ветры, шептали по ночам холодные звезды жарких степей и тихо, раскачиваясь в такт, напевала родная бабушка. Девочка всегда знала, что когда-то, очень давно, она уже была в этом призрачном дворце с высокими сводами, стрельчатыми арками и мраморными полами. И что когда-нибудь, в недалеком будущем, она вернется туда, чтобы увидеть красоту Земли - цветущую глицинию. Она – нежнее инея!

И вот кипарисы раскрыли свои зеленые лапки, и между коричневых стволов предстал белоснежный дворец, увитый - о чудо! – лианами с нежно-голубыми и бледно-фиолетовыми гроздьями. Сладчайший тонкий аромат вскружил голову, а сердце взмыло ввысь, к удивительным цветам, чтобы навсегда стать одним из них, таким же прекрасным и обворожительным. Девочка побежала за ним, чтобы увидеть, как камень превращается в живое трепещущее существо, наполненное жизненным соком. На самом верху колоннады стояла женщина в нежно-белых одеждах и улыбалась. Ее лучистые глаза показались удивительно знакомыми, словно из далекого несбывшегося сна, полузабытого и щемящего душу. Подбежав, девочка обняла родное теплое тело и выдохнула: «Ты вернулась?..» «Да, - ответила женщина, - просто цветет глициния…»

«Ласково цветет глициния, она – нежнее инея. А где-то есть страна Дельфиния и город Кенгуру…» - неслась над морем детская песенка.

Наталья КУЗЬМЕНКО 

МОЙ ДОМ

Эссе по картине Ирины ГРЕСИК «Старе дерево»

Мостик. Высохшая речка. Я иду домой. Мне не нравится осень, но что сделаешь, если эта печальная пора суждена абсолютно всем и всегда возвращается на место, как чертово колесо к аттракционщику.

Я странница. Путешествую во времени легко и свободно, будто птица в небесной пустоте. Могу переворачиваться, делая кульбиты и сальто мортале, метаться из стороны в строну, из угла в угол, падать с потолка на пол, но всегда возвращаюсь назад. В мой старый дом, вон он виднеется из-за почти умершего дерева.

Что заставляет меня вновь и вновь возвращаться сюда, как мячик на резиночке? Здесь давно не греет меня никто и ничего. И мне греть более некого, замучивая его до полусмерти своей неугомонной любовью. Пусто и тихо в моем старом доме.

Мостик. Я иду по шатким дощечкам мимо старого дерева в свой прежний дом. Интересно, кто старше – дом или дерево? Желтые с краснотой листья на корявых ветках - пожелтевшая черепица на крыше… Странное соревнование, кто одряхлеет раньше, распадется, рассыплется, покроет древесной трухой мой прежний двор, высохнет и полетит за ветромв никуда, где нет времени и пространства.

Я мечтатель. Метаю мечты в разные стороны без разбору и направления. Надеюсь, что хоть куда-нибудь когда-нибудь в кого-нибудь попадет наконечник на палочке. И отравит ядом странствий мою половинку или четвертинку, на худой конец – одну шестнадцатую. Тогда мы вместе сможем болтаться по свету и тьме, трещать на разные темы, хохотать, запрокинув голову. И все это для того, чтобы я могла вернуться на круги своя. В свой старый дом.

Да-да смейтесь, именно для того, чтобы понюхать старые стены, поглядеть в немытые окна, и покачаться на скрипучем стуле. Что мне до пыльной паутины по углам. Если присмотреться, она похожа на старое мамино платье, которым мы когда-то с ней по очереди мыли полы. А вот рама на стене – здесь был какой-то этюд, написанный папой, когда он не забыл купить новые краски.

Старое дерево. Выхожу во двор и направляюсь к нему, чтобы прислониться спиной к его шершавой коре. Вы верите, я знаю, что в юности оно писало стихи и читало во весь голос нам, ребятишкам, игравшим в свои кричалки-оралки. Мы не слышали никого, кроме себя. Зачем? Что толку кого-то слушать, если все равно забудешь через время? А вот дерево помнит все и всех. Меня вот оно сразу узнало. «Это ведь ты сидела с рогаткой на ветке и стреляла скобликами в мальчишек?» «Да, это я, мое любимое дерево! Я до сих пор стреляю скобликами во врагов и друзей, так, на всякий случай». 

Мой грустный дом – дерево, прости меня, что в вихре перемен я не часто заглядываю к тебе на чай, чтобы похрустеть бубликами и пошаркать стоптанными тапками. Но мне хорошо от того, что я знаю – ты у меня есть…

Наталья КУЗЬМЕНКО

ХОРТИЦЬКА   ДИРИГЕНТКА

Вірші  на серію картин  Ірини ГРЕСИК «Ранок. День. Вечір»

Ген диригує пані Ірина

Пензлем, і фарби густі

Ладно виводять пісню-картину –

Скіфського часу путі.

 

Подихи вітру, спалахи квітів, 

Мріяння тисячоліть,

А на могилі, сонцем обмитій,

Сколотська баба стоїть. 

Там, за курганом, грає камінням

Дніпра студений рукав,

Хмара вкриває плащиком-тінню 

Свіжу симфонію трав. 

Хортиця мліє, степом леліє,

Жайвір притишує лет.

Мов запорозька квітуча надія,

В небо здійнявся бекет.  

Тучі тікають за обрій невпинно,

Чується шепіт віків.

То диригує пані Ірина

Співами сизих степів. 

 

Пилип ЮРИК

 

Стихи на картину Николая ЙОЛОПА «Старые ворота»

****

Так легка моя грусть, так воздушна печаль,

Так светла за спиною лазурная даль…

Кружевная чугунная легкость ворот,

Чудный сон или призрачной мысли полет? 

 

Может, здесь я найду этот сад, этот пруд,

Этот дом, где герани на окнах цветут?

На песчаных дорожках – иголки сосны,

Песня иволги-птахи – подруги весны?

 

Там деревьев причудливо ветви сплелись,

А над ними - небес уходящая высь.

И в глухих уголках крапива проросла,

И сирень над заросшим ручьем зацвела. 

 

В прошлой жизни, быть может, гуляла я там,

Но назад не пройти по туманным следам,

Там в тенистых аллеях – покой и уют.

Но закрыты ворота – меня там не ждут.

 

Валентина МАНЖУРА

Стихи на картину Николая ЙОЛОПА «Вечереет»

 

Предвечерье

 

Солнце за гору закатилось,

Цветом охры ее раскрасив.

В узких улочках затаился

Тихий ветер. А высь – прозрачна.

И пока еще света много,

День склоняется в горизонт.

Сели женщины у порога

Отдохнуть от дел и забот.

Кружева, полутени, краски…

Груда теплых серах камней.

Все так просто и так прекрасно

Все так вечно на этой земле.

И чуть слышным легким напевом

В шуме листьев звучит пастораль.

В легких сумерках потускнела

Теплых крыш киноварь.

 

Валентина МАНЖУРА

СТИХИ  ЛИЛИИ   КЛИМЕНКО  

НА КАРТИНУ Светланы БОЙКО «Соняшнекове поле»

****

Душа устала от монолога

слепых цветов, живущих в поле.

Они, безгрешные, просят Бога,

послать им, глупым, иную долю.

 

Зачем вам видеть чужое горе,

другую жизнь и боль утраты?

Пока вы слепы, на вашем поле

резвятся солнечные закаты.

 

Пасутся огненные рассветы,

и нагишом стоят берёзы.

И, не стыдясь, целует лето,

украдкой пряча цветные слёзы.

***

Трава покошених лугів

мені наснилася сьогодні.

І промінь сонця не зівгрів

травинок погляди самотні.

 

Тремтять од вітру голоси,

осінніх квітів запізнилих -  

голубить доля тільки милих,

і, незалежно від краси...

Радуга над Старым городом

По картине Юрия Калашникова «Нездешний дождь»

О Запорожье редко говорят: «Красивый город». Кажется, к нему подходят какие угодно эпитеты, но… красивый? Нет, это явно «не из той оперы». Серая пыль с упорством маньяка припорашивает, темнит все краски. Жалкие остатки того, что старожилы называют Старым городом, словно кусочек сахара в чае, растворяется среди скучных параллелепипедов «хрущовок» и девятиэтажек.

Но Юрий Калашников видит Запорожье совсем иным: на удивление уютным и милым. Таким бывает отражение в мыльном пузыре: с переливами радуг, с отблесками солнца и с той мимолетностью, от которой щемит сердце. Трудно поверить, что это нарисовано с натуры. Разве есть в Запорожье такие улицы и такие дома? Неужели? Тогда, наверное, что-то не так с нашими глазами: мы не можем их разглядеть. В ежедневной суете некогда оглянуться вокруг. В дождь мы открываем зонты и спешим под крышу. Мы прячемся… от нездешнего волшебства, которое осеняет наш город? От чуда? Посмотрите: а ведь оно совсем рядом!

Опять в глазах тоска? Не надо только плакать.

Послушай, черный цвет – это сплошная ложь.

Ты под ноги глядишь, ты видишь только слякоть,

Но вдохновенно чист над летним утром дождь.

 

Нельзя из-под зонта заметить крылья радуг.

На них бы полететь – а ты едва бредешь.

Так проще – уверять, что некрасива правда…

Но в жизни есть лишь то, что сам ты создаешь.

 

Виталина МОСКОВЦЕВА

Улица, ведущая к свету

По картине Владимира Коробова «Запорожье. Проспект имени Ленина»

 

Запорожье. Сумерки. Дождь… Я иду по проспекту имени Ленина. Вообще-то домой… А ноги сами поворачивают в другую сторону – туда, где на улице 40 лет Советской Украины мастерская Владимира Коробова. Туда, где он - тогда еще живой, насмешливый и (вопреки возрасту) молодой - смешивает краски на мольберте. Понимаю, что могу помешать, но: «Что хотите со мной делайте – нет сил пройти мимо!»

Считалось, что я прихожу к его дочери Наташе. Так оно и было: мы ровесницы, она, как и отец, замечательная художница и тоже относится к той исключительной породе людей, которых называют «человек-праздник». Но если Наташа была занята, я устраивалась не в ее мастерской, а в просторной «зале» Владимира Андреевича. По вечерам художника не было: какая работа при электрическом освещении. И я могла подолгу смотреть, смотреть на его картины…

Высокие стены – метра четыре? – завешаны полотнами снизу доверху. Портрет Наташки – непривычно серьезной девочки-школьницы. Скорбная картина на тему войны (Владимир Андреевич воевал в Великую Отечественную). Но я смотрела только на пейзажи. Переводила взгляд с одного полотна на другое и, как чаша, наполнялась светом.

Или просматривала маленькие, с тетрадную страничку, написанные на каких-то случайных картонках и листках коробовские этюды. Скромные «импрессии»-наброски с натуры порой нравились мне больше, чем продуманные готовые полотна. Я мучилась желанием попросить Владимира Андреевича, чтобы он продал мне пару этюдов. Но боялась, что он воспримет это как попытку выклянчить подарок. И потом… Картинки казались слишком ценными: наверняка художник не захочет с ними расстаться. Там тоже был этот невероятный свет!

Коробов для меня – «дневной» человек. Стопроцентно (как и положено тому, кто родился в Одессе) солнечный. И пейзажи его – лес, река, парк, горы и поселки Крыма – тоже по-дневному ясные. Но все же…

Вечер. Дождь… Какой удивительный проспект имени Ленина на этом полотне! В те годы, когда писалась эта картина, в городе не было (да и не могло быть) такого количества огней. Во влажной глубине вечера лишь угадываются контуры домов, силуэты людей. И снова этот почти дневной свет, это умопомрачительное золотистое сияние. Нет серого, будничного Запорожья. Есть фейерверк – не красок, а именно света. Живого, трепещущего, неуловимого… И всё же каким-то чудом подмеченного художником! Ощущаешь: где-то там, за полупрозрачной стеной дождя, ждет праздник. Может быть, человек-праздник… Плывут огни над проспектом, блестит мокрый асфальт, сияет сам воздух…

Предчувствие чего-то большого и хорошего. Предчувствие тепла. Предчувствие плещущейся в глазах улыбки. И свет, ах, какой свет! Запорожье. Вечер. Дождь…

Виталина МОСКОВЦЕВА

Здравствуйте, господин Томилин!

По мотивам картин Леонида Томилина «Здравствуйте, господин Малевич!" 

Квадрат как будто стремится вырваться за границы жесткой геометрической формы! Он переполнен эмоциями, которым, кажется, тесно в аскетическом пространстве четырехугольника. 

Глядя на него, неизбежно вспоминаешь о первозданном квадрате великого Казимира Малевича, сто лет назад имевшего художественную смелость и раскрепощенное сознание, чтобы первым его нарисовать. О том, как стоя у черного, потрескавшегося от времени символа, ощущаешь его сумасшедшую энергетику – тебя, буквально, встряхивает, воздух возле картины, кажется, звенит от напряжения. Оно настолько сильное, что передается квадратам принявшего эстафету традиций первого русского авангарда нашего современника Леонида Томилина, по-своему трансформируется в каждом из его рисунков серии «Здравствуйте, господин Малевич!». 

Если первоисточник - черная дыра, завораживающая, гипнотизирующая и будто бы затягивающая тебя в свой мир, то авторская цитата – это лёгкое полифоническое пространство с разной насыщенностью тонов: от серебристо-серого до глубокого черного. Ты видишь, как в квадратах распускаются цветы или разлагается древесина, сминается бумажная поверхность или ткань ложится свободной драпировкой, живут некие абстрактные формы. Разное наполнение дарит разные ощущения. Иногда различие улавливаешь на очень тонком уровне, дело в нюансах.

Ты воспринимаешь энергию рисунков, как свежий порыв ветра, так и хочется сказать - ветра перемен. Или как угадывающийся удар тока. Иногда – как будто стоишь под высоковольтными проводами или гуляешь под предгрозовым небом. И практически всегда ощущаешь энергию, как некий внутренний подъем, прилив сил – некоторые называют это восторгом.

А еще почему-то вспоминаешь о Поле Гогене. В первый момент удивляешься этим мыслям – он–то здесь причем? Покопавшись в ассоциациях, вдруг вспоминаешь об автопортрете «Здравствуйте, господин Гоген!», на котором художник изобразил себя, расшаркивающимся с соседями. И восхисщаешься тонкой игре, художественной эстафете-диалогу, в которой даже название имеет значение.

…Можно ли влюбиться в беспредметность? По большому счету мы влюбляемся в кого-то или во что-то не за внешние данные, а за совпадение в энергетике. У настоящих произведений современного искусства энергетика зашкаливает, заряжает, подпитывает, и не влюбиться в них просто невозможно. 

Светлана ОЛЕЙНИК

Мне ландыш рассказал…

Эссе по мотивам картины Тамары Дружины «Конваліїї»

Рассыпался белоснежным жемчугом ландыш на зеленом покрывале весны. Поют хвалебную песнь нимфы и феи Богине восходящего солнца и Провозвестнице пробуждения, Остаре. Улыбается белокурая Богиня, а в глазах - зелень лугов и бескрайних просторов. Засмеялся ландыш, весело позвякивая головками-звоночками. Листочки зашелестели - и цветок потянулся к божеству. Нежно прикоснулась весенняя Дева к ландышу и прикрыла глаза.

Смотрю глазами Богини и вижу Прошлое – боль, слезы, полыхание языков пламени от брошенных бомб, взорванных снарядов, заплаканные глаза детей, жен и матерей… Стоит женщина в сером пуховом платке – лицо ее избороздили глубокие морщины, уголки глаз цвета васильков глядят вниз, застыв в смирении, покорности: горе, печаль, страдания за него - любимого, родного, единственного и за другого – кровинушку, часть ее самой, теперь уже взрослого и, возможно, он больше никогда не возьмет ее за руки и не скажет: «Нене, я люблю тебе…». Скатилась сиротская слеза… Вся иссушенная и измученная, стоит она – Мать, Женщина, Жена и всматривается вдаль сквозь клубы дыма и чада: «вдруг кто появится, выйдет…».

Слышу звон колокольчиков – Настоящее прибыло. Тихая мелодия разлилась повсюду. Еле слышен неспешный топот копыт. Всадники на белоснежных лошадях - Здесь. У каждого наездника – зеленая лента, накинутая поверх мантии. Они – все различны по виду, и это может обмануть недруга, столь доверчивого первому взгляду. Но ни меня, ни Остару, ни женщину с заплаканными глазами! Дух, Воля, Разум, Сила, Чистота и Преданность сливаются воедино ради нас всех, ради Мира и Добра, ради Справедливости!

Чувствую песнь освежающего ветра – это Будущее. Мгла развеялась… Небо – голубое и девственно чистое. Солнце подмигивает лучами тепла. Стоит Женщина с глубокими морщинами и глазами цвета васильков, вглядывается. На горизонте появился он - горячо любимый, нежный, верный, преданный и родной, и он – плоть от плоти материнской, обожаемое дитя! Улыбка тронула уголки губ, слезами радости наполнились глаза, неслышный вздох - стон вырвался из груди, и женщина пошла навстречу к нему. Он подошел к ней, непобедимым Духом преисполненный, и, глядя ей в глаза, сказал: «Нене, Україно, я люблю тебе!»

 И вот пришла весна – заколыхались колокольчики – жемчужинки на ветру в лесах, на полянах и лугах. Счастливо рассмеялась Остара – провозвестница Рассвета, Нового Дня и Новой Жизни. Лишь шепот эхом пронесся: «Я благодарю тебя…» 

 Эрика АДЖАЙЯ

ЗДЕСЬ ЖИВЕТ МОЯ ЛЮБОВЬ

История любви по картине Анны Заблуды «Тюльпаны»

Мне вспомнилась история моей близкой приятельницы Лиды

Одно целое

Они познакомились в ресторане с легкой руки друзей. В одной компании праздновали 8 Марта. Лида была в восторге от Вадима. В отличие от ее бывших ухажеров, которые все как на подбор были коротко стриженными, с накачанными мышцами, с типичной внешностью «охранника», душой «мужика», Вадим был полной противоположностью: нежный, ласковый, внимательный. Рядом с ним было весело, легко и спокойно. Они могли часами бродить по городу или сидеть в кафе за чашкой кофе или бутылочкой пива и спорить о чем-то, не переубеждая и не навязывая свою правду друг другу. Встречались каждый день и не раз задавали себе вопрос: как же раньше жили друг без друга…

Друзья воспринимали их как единое целое. Уже и родители познакомились. Мать Лиды называла Вадима сыном. С матерью Вадима у Лиды сложились даже более доверительные отношения, чем с родной. Бывало, они удалялись вдвоем в кухню, оставляя своих мужчин смотреть какую-нибудь спортивную передачу, и за бокалом вина болтали о своем, о женском, строили планы на будущее. 

Мать Вадима первая заговорила о свадьбе, о том, что она мечтает о внуках… Как елей были для Лиды эти слова. Она не раз предавалась сладким грезам, моделировала свое подвенечное платье, прогнозировала будущее, которое виделось таким ясным, безоблачным.

Оставь моего сына

Но нежданный телефонный звонок перечеркнул, разрушил все надежды. «Оставь моего сына, прошу тебя как мать». Лида не верила услышанному. Откуда пришла беда - не могла понять. Звонки с проклятиями от женщины, которая совсем недавно называла ее то доченькой, то близкой подругой, делилась сокровенным, более того, вверяла ей судьбу единственного сына, повторялись… Лида пыталась выяснить, что же случилось, но та не желала с ней разговаривать.

Чернее черной тучи ходил Вадим. Оказалось, что родственники нашли ему очень богатую, с нужными и важными связями невесту, и этот брак мог укрепить финансовое положение семьи. Хотя они и так не бедствовали: владели сетью прибыльных магазинов и кафе.

Одна беда не ходит - тянет за собой череду неприятностей. Медики обнаружили у Лиды затаившуюся болезнь. Родители поставили Вадима перед выбором: или Лида, или семья. Вадим, не раздумывая, выбрал любимую, за что был отлучен от дома, чтобы прочувствовал вкус нищенской жизни и понял, что такое любовь, когда нет денег… Хотя Вадим и Лида учились и подрабатывали, могли бы сами прожить, без поддержки родителей.

Между двух огней

Мать Вадима не успокаивалась, играла на самой тонкой струне - чувствах единственного сына. Вадим сильно переживал, он был очень привязан к матери, поэтому метался от одного берега к другому, и никак не мог сделать выбор, ждал помощи от Лиды, ее решающего слова… Лида понимала, что от нее уже мало что зависит, но продолжала любить беззаветно, страстно, ничего не прося и не требуя взамен. Хотя Вадиму было бы гораздо легче, если бы она закатывала скандалы, истерики… 

Она не могла себе этого позволить, потому что любила. И чтоб не подвергать больше возлюбленного мучениям, страданиям, решилась сама уйти от него. Казалось, он этого ждал: ни звонков, ни упреков с его стороны не последовало. Через пару дней через общих знакомых передал ее вещи…

Новая жизнь

Вскоре Вадим женился. Был ли он счастлив, как складывалась его жизнь, Лида не интересовалась, чтобы дать душевным ранам легко затянуться. Жила, заковав свое сердце в броню, чтобы ветры любви и страсти не тревожили его, не ранили больше. Так было спокойнее. Ей было всего лишь двадцать пять, хотя порой чувствовала себя на несколько десятков лет больше…

Жизненные перипетии закалили ее. Работа спасла от депрессии, дала финансовую независимость и статус бизнес-леди. Лида пропадала на работе, тяготили лишь выходные, которые она и так свела до минимума.

В один из редких таких дней поздно вечером раздался телефонный звонок.

- Здесь живет моя любовь,- то ли спрашивал, то ли утверждал приятный мужской голос.

- Здесь живет Лида,- буркнула она, бросив трубку.

Голос… До чего же знакомый голос… Он заставил сердечко девушки встрепенуться, но она никак не могла понять, кому он принадлежит. Вадим… Неужели он? Вряд ли. Слышала, что он с женой работает за границей. На следующий день опять звонок.

- Здесь живет моя любовь. – на этот раз это было утвердение.

Лида ничего не успела ответить – трубку положили. Около месяца продолжалась эта игра, состоящая из трех слов: «Здесь живет моя любовь», произносимых с разной интонацией. Лида с удивлением отметила, что затянувшаяся глупая шутка не раздражает ее, наоборот, забавляет. Вечерами Лида стала ждать этих звонков. Женская интуиция подсказывала, что это не просто обман. Возможно, сердце, заточенное в темницу, просто истосковалось без любви…

Весна входила в свои права, вытесняя зиму, подсушивала лужи, будила деревья и кусты от зимней спячки, заставляла людей, вечно куда-то торопящихся, снимать свои шубы и поднимать головы навстречу весеннему солнышку…

«Завтра 8 Марта… Интересно, позвонит ли сегодня Любовь. Так мысленно окрестила звонившего незнакомца. Сколько продлится этот телефонный роман? Кто он? Женат ли, молод ли, красив?» – размышляла Лида по дороге домой. Ей казалось, что она влюбляется в этот, уже ставший привычным, голос. Может, это эхо бывшей любви, напоминание о прошлом, а может, просто весна…

Лида никогда никого не винила, перебирая старые фотографии, с нежностью вспоминала о счастливых днях. Но образ Вадима не оставлял ее в покое. 

- Здесь живет моя любовь? 

«Да, здесь»,- хотелось крикнуть в трубку, но не успела…

Лида проснулась от звонка. Звонили в дверь. «Кого же в такую рань принесло?» Мельком взглянула на часы, которые показывали начало одиннадцатого. Она открыла дверь и увидела огромную корзину разноцветных тюльпанов. Лицо человека, державшего корзину, было спрятано за цветами.

- Здесь живет моя любовь!

 Это был Вадим. Лида онемела. Она никак не могла сообразить, что делать, то ли захлопнуть перед ним дверь, то ли броситься на шею любимому …

Оксана ЗАГУСТА

ВІН ПІЩОВ У СВІТ…

Роздуми перед картиною Наталії БОВКУН «Портрет Григорія Сковороди»

Він з повним правом заповідав написати на своїй могилі: «Світ ловив мене, та не спіймав». Григорій Сковорода не тікав від світу – він пішов у світ. Просто 1769 року пішов собі ходити битими шляхами та писати вірші. Відірвався від усього книжного та буденного… і осягнув велич вічного та духовного. 

"Коли ти твердо йдеш шляхом, яким почав іти, то... ти щасливий"

Заздрю його свободі та стійкості перед життєвими спокусами – його запрошували до Києво-Печерської Лаври, пропонували стати «стовпом церкви і прикрасою обителі». Сковорода відповів: «Я стовпотворіння собою умножати не хочу, доволі і вас, стовпів неотесаних, у храмі Божому…» А коли його запросила цариця Катерина II, він відповів: «Мені моя сопілка і вівця дорожчі царського вінця». 

Хочу бути такою людиною, мрію… та не вистачає рішучості, тримають мотузки буденності та життєві спокуси.

Не знаю, чи здійсняться мої бажання, чи наздожене мене світ, чи вже наздогнав та спіймав…

Буду намагатися, буду мріяти, буду тікати.

Не для того, щоб стати великим філософом, для того, щоб світ зла залишився позаду, а найкраще – пощез би взагалі. Буду кликати йти за філософом задля досягнення свободи духу. 

 

Смерте страшна, замашная косо!

Ты не щадиш и царских волосов,

Ты не глядиш, где мужик, а где царь,—

Все жереш так, как солому пожар.

Кто ж на ея плюет острую сталь?

Тот, чія совесть, как чистый хрусталь...

 

Мабуть, щоб написати це, треба піти від світу. Та чого ж ми, ті, кому дана в дарунок велична мудрість, нею не користуємося. Нащо наступаємо на старі граблі знову й знову? 

Дурні, ми бо бідні, а бідні – бо дурні…

Олена ПІДДУБНА

В предчувствии Любви

Эссе по картине Анатолия ТАРАБАНОВА «Пори року»

Четыре грации – Весна, Лето, Осень и Зима – властительницы и вдохновительницы. У каждой - свое время, когда в человеке они воспламеняют восхитительное чувство Любви. Каждая бережно преподносит свой светильник, дающий внезапное озарение и прозрение, которое мощно, словно стихия, меняя мировоззрение, преображает душу. Но не вдруг случается перемена. По капелькам радости, по крупицам счастья Любовь просачивается в сердце, насыщая его восторгом. И весь Мир наполняется благозвучием. 

Прислушайтесь к себе - и в молчании священной тишины зазвучит в вас музыка Любви!

Любовь пылает разными степенями огня. Солнце любит всю Вселенную, планета - свои стихии, они же - свои порождения. Любимы и великие, и малые. Любовь - Творец мира и красоты. Любовь - созидательна. И малые крохи озарены любовью человека. Животные и растения, нас окружающие, пропитаны нашей заботой и теплом. Разные проявления любви дают неизмеримую гамму отношений: возлюбленные супруги, мать и сын, отец и дочь, брат и сестра, учитель и ученик, отношения друзей и подруг. Как в отдельности, так и вместе вносят они многообразие сил, творящих в сферы земные. Наверное, можно рассуждать и о симпатии даже звезд и планет. Их скопления тоже общность, созданная Любовью, но гораздо более высокого порядка. 

Не прекращаема музыка Любви. Это тончайшее звучание усиливает стук сердечный. Звучание Любви так же драгоценно, как и ее сияние. И эта нежнейшая цветомузыка вдохновляет к жизни и творчеству.

Четыре грации - четыре поры года, четыре лика Любви – светлые и проникновенные образы, выписанные запорожским художником Анатолием Тарабановым, волнуют сердца их созерцающие и наполняют душу предчувствием Любви!

Наталья ЗВОРЫГИНА

Знаки Зодиака

Эссе по картине Анатолия ТАРАБАНА «Знаки Зодиака»

Они никогда особо не дружили. Простозабегалииногда друг к другу раз в месяц на пару минут. Но не для того, чтобы почаевничать и посудачить о жизни, как это водится между соседями. Они молча заносиливо двор лампаду с Огнем жизни, которую им когда-то доверил Бог, ставили её на землю, и возвращались домой. Много веков они охраняли этот Огонь и передавали его, словно спортсмены эстафетную палочку. Это, пожалуй, единственное, что их объединяло. Во всем же остальном между ними не было ничего общего:ни в характере, ни в предпочтениях. Даже жизненные ценности у всехбыли разные, хотяони придерживались основных Божьих заповедей. 

Держались они всегда особняком: уверенный в себе Овен, упрямый, но трудолюбивый Телец, щедрые и умеющие приспособиться ко всему Близнецы, немного высокомерный Лев, интеллигентная Дева, гармоничные Весы, ну, и дальше по списку. Они не общались даже по праздникам, хотя некоторые из них находились вдальнем родстве. Но однажды случилось то, что нарушило их привычный образ жизни.

Первыми почувствовали неладное Рак и Скорпион, волнение которых передалось всем остальным. Эффект «домино» или тревожные вибрации во Вселенной, не ощутить которые было просто невозможно? Кто знает…А когда поняли, что надодной их подопечной, той, которая«из землян»,(пусть не самой счастливой в браке, но самой любимой) нависла беда, они бросили все дела, и, не сговариваясь, поспешилина мостик, с которого лучше всего просматривалась местность.Созвездиятак торопились, что со стороны казалось, будто бы пошел метеоритный дождь. Ведь только Стрелец состоит из девятнадцати звезд…

То, что они увидели,повергло их в отчаяние, и от прежнейбеззаботности не осталось и следа. Знаки Зодиака минуту старались по глазам прочесть, о чем думает рядом стоящий. А думаливсеоб одном – чем помочь ей, милой девочке, которая попала в беду? Какие Высшие силы призвать на помощь? Ведь она только начинает жить…Но Бог – вершитель Судеб – молчал. Вероятно, он тоже не знал ответа. А может, полагал, что пока не время вмешиваться?

И тогда знаки Зодиака приняли решение. Кому первому пришла данная мысль, уже не столь важно. Созвездия решили отдать свой волшебный дар, которым когда-то каждого из них одарил Бог. Отдать свой дар ТОЙ, которую сегодня терзали с разных сторон, и которая была на пороге войны. Отдать, чтобы она смогла выстоять. Водолей отдал ей дар Свободы, Весы – Любовь и умение принимать Взвешенные решения, Козерог – дар Ответственности, Скорпион –Целеустремленность, Дева –Чистые помыслы, Лев – Отвагу, Рак и Близнецы – дар Оберегать достигнутое, Телец – Терпение, а Овен и Стрелец –Силу. 

Без своих волшебных качеств знаки Зодиака становились незащищенными и могли погибнуть. Они знали об этом. Также, они знали, что рано или поздно им придется отвечать перед Богом.Отвечать за то, что бросили Огонь жизни, которой охраняли столько лет, и за то, что так распорядились Его подарками. Но иначе поступить созвездия не могли –имво что бы то ни сталонужно было сохранить МИР и не допустить Третьей Мировой. А что же Рыбы, спросите вы? Рыбы тоже отдали свой дар - Печаль и Память, потому что произошедшие страшные события больше никогда не должны повториться.

Лариса КАРАСЬ

Как прекрасна поздняя запорожская осень!

Эссе по мотивам картины Виктора Герценка  «Піздній жовтень»

И пусть её называют унылой порой года – небо плотно укрыто тяжёлыми серыми тучами, которые вот-вот готовы пролиться на землю дождём.  Уже не слышно чарующего шелеста листьев, не ощущается ласка солнца и тёплоевеяние  ветра – всё равно можно часами размышлять над  великолепием поздней осени. Она позволяет отдохнуть нам от последних жарких дней года, чтобы успеть подготовиться к холодному ноябрю и трём месяцам снежной зимы. Повсюду напоминания о том, что пора одеваться теплее. Сейчас на улице сыро, и идя по вымытому до блеска тротуару, невольно всматриваешься в мокрые глаза  асфальта – лужи. В них отражается хмурое небо, ветви деревьев, избавившиеся от своего роскошного лиственного наряда.Поэтому-то они и кажутся грустными. Но на самом деле это не так, поскольку без «пышного природы увяданья»  – осеннего листопада - не порадуют свежей зеленью побеги. А если не наступит весеннего обновления крон, тоне будет написана новая страница в жизни человечества…

Осень вносит коррективы в жизнь горожан. Это видно и на набережной – там ощущается затишье. Здесь уже не увидишь множества людей, как обычно в выходные – запорожцы чаще всего идут не прогулочным шагом, а спешат по своим делам. Однако тем из них, которых объединила крепкая любовь, капризы «мокрой» погоды – не помеха. Вот, мы видим молодую пару совсем рядом на краю пирса. Мужчина и женщина задумчиво всматриваются вдаль, как бы пытаясь осмыслить свои чувства, ощутить, насколько они глубже днепровских вод. Ничего не мешает им отойти  к ограждению. Но влюблённые знают, что будут идти рука об руку целую вечность, и главное в этом бесконечном пути – доверять друг другу, несмотря ни на какие невзгоды. Поэтому им приятно и уютно, где бы они ни появились вместе – даже если в шаге от тебя полная неизвестность – мрачный и неприветливый осенний Днепр, вечно скрывающий своё дно от пытливых глаз под покровом темной воды.

Но любопытных от этого не становится меньше. Круглый год всматриваются в гладь старика–Борисфена рыбаки.На диво стойкие люди! Вот, например, один из них. Его не по годам зоркие глаза часами следят за поплавком в ожидании поклёвки. Почему этот рыболов оказался здесь и сейчас? Немудрено: он недавно подметил, что в этом месте ему может улыбнуться успех. И вот, мужичок уже подсекает очередного бычка, вольготно чувствующегосебя не только в акватории Днепра, а и в Азовском море.  Для этого рыбака важно  участие в игре: солидные «трофеи» он заберёт домой, а «мелочь», попавшуюся на крючок, отпустит на волю – пусть подрастает.

Две другие фигуры далеко, и с первого разу их не разобрать. Кто это: коллеги по работе, делящиеся впечатлениями после напряжённого трудового дня или строящие совместные планы? Либо же студенты, спорящие о профессорских аксиомах? Все различия стёрты. Простор для размышлений огромен, все наши герои заворожены спокойствием и величием Днепра. Кто-то пытается найти в нём романтику, кто-то – добычу, кто-то – просто отдых и покой. А ещё их взор обращён и на противоположную сторону могучей реки – на такие же мощные заводы. Эти дымящие трубы – наша гордость и наша боль. Мы, как мудрые хозяева, должны всегда помнить о законах природы,непрерывно заботясьо том, что не было сотворено руками человека. Задумайтесь: ведь и мы не создали сами себя…

Смеркается. Наши герои расходятся по домам, туда же направляемся и мы. Прогулка с удовольствием и не без морали, как говорил отечественный классик Тарас Шевченко, завершается, оставляя после себя много приятных мыслей и идей для творческого вдохновения.

Золотые и багряные листья, шуршащие под ногами, бывают лишь раз в году. Осень… Что может быть лучше?

Кирилл БЕЛЫЙ

ЧОРТОВІ ЗВІРІ

Бувальщина по картині Наталії Дерев`янко «Катання на півні»

Якщо по книжках шукати, що таке «чортів півень», то можна і не знайти найцікавішого. Може воно, звісно, і є десь – але я не бачив. А треба комусь записати, бо зникне і не згадають вже. Що там книжки кажуть – на Херсонщині, прямо над морем таке урвище є. А Левко Шкіряний у повісті «Вершник» так будяк називає. І все. Більш нічого немає. Ну я інше теж випадково взнав. Якби не Микола Петрович, то і ви б цього зараз не почули. Він такі історії давно збирає. Ще коли вчителем був, то їздив районом і записував. Потім наша бібліотека про це брошуру видала. А що та брошура? Треба книгу хорошу, з малюнками. Там же стільки всього – і про водяника, що під млином жив, про скарб, що мертвий козак боронив... А от про коваля таке – можна і фільм зняти. Як він на відьмі оженився. Як нечистому металеві роги викував. Як до Пекла ходив за залізом, що у воді не тоне. І такого ж більш ніде немає. Лише у нас. Й про чортових півнів – теж ніде ані слова. А про них дві оповідки є. Я спершу розповім про те, як одна дівчина помстилася коханому, а потім – де вона ту помсту взяла.

Раніше хлопцям завжди було легше пару собі знайти. Вони вередують менше. Ціну собі не набивають. А дівки люблять хвостом крутити. Ніби й до серця їй парубок, і хороший він, і все при ньому, а от треба викрутаси показати. Так і та дівчина теж. Прийшов до неї свататись один – кращого у них в селі не було. Всі б за такого заміж пішли, а він її обрав. Їй це так лестило, що дурна захотіла перед усіма показати, яка вона розтака. Почала шось носа кривити. Думала, він буде і так, і сяк перед нею, а хлопець попрощався з її батьками та пішов. Й за місяць вже інше весілля було. Знайшов собі дівку без витребеньок. Теж, мабуть, гордий трапився – стільки воно в житті горя у людини від тієї гордості.

На весілля, як тоді годилося, все село прийшло. І дівчина ця була. Принесла з собою півня, та такого, якого ще ніхто не бачив – дебелий, як три звичайних, червоний – аж гаряче дивитися. І хвіст – що коли птаха на руках тримати – пір’я аж до землі.

Ось вам, говорить, півень на щастя (бо такий звичай був, що коли пара вперше у дім входить – нареченій треба півня під піч кинути, щоб все в цій родині водилося). Але сама на святкування не пішла – покрутилася на подвір’ї з усіма – і додому. А потім кажуть таке було: вже під ранок, коли усі повлягалися, той півень забіг молодим до хати. І давай плигати. Де стрибне – там вогонь і загориться. Як посхоплювалися! Гасять вогонь, а вода його не бере, тіки дужче палає. Хата так і згоріла вся – лише попіл від неї один і зостався. Кинулися до тієї дівчини – немає її. Батьки кажуть, як прийшла з весілля, то зібрала речі і поїхала кудись.

Воно, звісно, що тільки на п’яну голову не привидиться. Але Микола Петрович і інше потім чув. Ніби у нечистого можна виміняти звичайних тварин, на бісівських. Але не всіх. Лише трьох: цапа, кота і півня. Це якщо треба лихо зробити, то просять чорта, щоб дав він когось з них: цапа – до збитків. Що в хату не принесеш – все здиміє. І року не пролежить. А кіт – щоб дітей в родині більш не було, а ті що є – хворіли. Такі кіт з цапом можуть роками у людей жити і біду кояти, а от півень, то інша справа. Цей птах не більше доби живе, а як почує вранці голос півня справжнього – зщезне. Він отакі пожежі і робить.

Вимінять у чорта цих звірів просто, головне не бояться платить за них. А плата всяку просять. І не в кожного чорта вимінювать треба, бо нечисті різні бувають. Для такої справи найбільш куцак підходить – це той, що без хвоста ходить, тому і куций. Шукають його на роздоріжжі, де три шляхи розходяться. Треба прийти і чекати. Як побачиш вихор – кидай у нього чорну курку. Тоді вийде до тебе куцак і почне торгуватись. Зазвичай просить віддати свої роки. Дасиш йому три – і вже на стільки тобі менше на світі жити. У нього потім ці роки викуповують. Скажімо, йде син на війну, а мати боїться, що не вернеться. От і просить – дай йому бодай рік, тоді точно додому живим прийде.

Розповідав ще Микола Петрович таку історію про чортового кота, яким одну жінку за гріх покарали, але в брошурі того не було. А тепер і не знаю – чи у його дітей воно десь у зошитах збереглося – спитати треба.

Олесь БАРЛІГ

Анатолій ЯКИМЕЦЬ , картина «Вічні реалії буття».

ВІЧНІ РЕАЛІЇ БУТТЯ

Нема непевності. Тут враз ляга на лиця

блаженний спокій вічного буття.

Тут тіні навіть праведно летять,

в цій легендарній, золотій світлиці!

Це шанс єдиний вирвать із негод мить,

в якій прекрасні речі – ще не «крам».

Сюди усяк заходить, як у храм,

й душею звідси більше не виходить.

Цей прихисток не визнає сиріт –

«не пам’ятаючих себе і світ Іванів», – 

воістину в лелечім пориванні

схиляється над кожним серцем Рід.

Так, це – реалії і простір цей – левкас

релігії краси, яка не вмерла.

У ці Об’єми саме й сипать перли!

На Витворах цих саме й прясти Час! 

Лелітки світла дихають, мов зерна, – 

тихенько так, у віщім напівсні…

Тут суті межі визначень тісні.

Тут неприйнятна «правильність» музейна.

Тут чуєш сміх, камлання, пісню, плач…

Майбутнє розумієш. Бачиш давнє.

Й собі нарешті задаєш питання:

«Хто я такий – митець чи споглядач?!»

Олег Гончаренко

 

Анатолій СКРИПКА , картина «Спогади»

СПОГАДИ

Я пам’ятаю більше, аніж бачу.

а бачу я й крізь Всесвіту глибінь.

Ну, хто сказав, що доленьку ледачу

нам дав Господь, бо, мабуть, не любив?

Така дурня і несходима єресь!

Ген, в іріях Славутича-Ріки,

на сивий берег, на квітневий вереск

ізнов святі виходять козаки.

Шаблеприкладені… Помазані вітрами…

До крові канонічні, до журби!

Апостоли від рала і від рани

ідуть у даль (!) – покинули гроби.

Навіщо їх з безодень пам'ять кличе?

Чи, може, їх земля моя зове?!

Я пам’ятаю кожного в обличчя,

але юга – як дзеркало криве…

У гетьмана аж злотом запалав чуб!

Втають потоки срібла у полки!

По них такі ж святі козачки плачуть,

але на іншім березі Ріки…

Ідуть-ідуть. Й згасають враз неначе!

Кричу-мовчу: «Навіщо я злив біль?!»

Вже відаю стократно більш, ніж бачу,

а бачу я й крізь Всесвіту глибінь.

Олег Гончаренко

 

Людмила ФОРОСТЕЦЬКА , картина «Виток часу»

ВИТОК ЧАСУ

 

Шукати витоків таки – дурна затія…

Ось віднайшов, а час (ой!) у виток

нараз і закрутився у завіях.

Чекай тепер собі нових пасток!

За часом якось сплуталися й мислі.

Розрахувати й пробувать дарма

первинну ємність квантових трансмісій

по теоремах, котрих ще нема.

Ти можеш війни виграти без бою

і слави заслужити без мети.

Ти можеш попрощатися з собою,

себе зустріти і, йдучи, не йти.

А можеш просто визнати відверто:

«Ейнштейн був жартівник іще й – ого!»

І відректись безсмертя круговерті

в ім’я безсмертя імені свого.

Та на стику у фізики і лірики

знов лише пензлю віриш й кольорам, – 

ще візію буття пускаєш в мир з руки,

зчиняючи космічний «тарарам»!

А виток часу? Ось він – був… і вибув…

Ти зрештою й лишаєшся ні з чим.

Хіба що… осягнеш красивий вибух

алгебраїчних збурених площин… 

Олег Гончаренко

ГРЯДЕТ РАССВЕТ…

Эссе по мотивам картины Анатолия ГРИБЧЕЛЕВА

Грядёт рассвет… И очень скоро, восставший от ночного сна мир, сбросит с себя остатки полудрёмы, а на небе взойдёт предвечное светило –Солнце. Оно, как и миллионы лет до этого, согреет всех на Земле своим теплом, и весь мир наполнится Божественной любовью… Но произойдёт это несколько позже. 

А пока две одиноких мужских фигуры вырисовываются на берегу водоёма в предрассветной мгле. Что привело их сюда? Истинный ответ на этот вопрос известен лишь самому Создателю и им самим… Не хочется думать, что эти двое собрались плавать на лодке лишь для того, чтобы удить рыбу. Наверное, дело в следующем… Устав барахтаться в пучине моря житейского, каждый из них, волею провидения оказался на берегу реки… или озера… или тихой морской лагуны… Какой была их жизнь до этого?!

Возможно, они были молоды и горячи, не раздумывая «клали руки в огонь», думая, что так будет всегда. И были счастливы. Но с возрастом их надежды и мечты становились всё мельче и мельче, пока не стали совсем маленькими. Как горошина. Вид, который обрела в их жизни та самая любовь, что каждый из нас пытается найти. У кого-то это получается сразу, но иногда на это уходит вся жизнь. Любовь к ближнему, любовь к Богу, любовь мужчины к женщине и наоборот… Любовь многолика, и в то же время она едина во всех своих ипостасях.

«Любовь долго терпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всегда надеется, все переносит», – писал апостол Павел в своём «Первом послании к Коринфянам». Здесь споры бесполезны…

Однако, может быть, в их жизни было и по-другому. Каждый искал любовь сильную, как зарождение нового дня, и великолепную, как Солнце. Они искали её в самых удивительных местах, переворачивая каждый камень, вглядываясь в тысячи лиц. И никому не был ведом тот огонь, что пылал внутри их сердец. Но увы, стремления оказались тщетны… Наверное это очень горько, когда ты истекаешь любовью будто переспелый апельсин соком, и нет рядом человека, которому можно её подарить. Ведь в жизни бывает всякое…

Но давайте не будем о грустном. Мучения их, если таковые и были, очень скоро закончатся. Молодые люди сядут в лодку, и, продираясь сквозь туман и мглу, покрывавших водную гладь, устремятся навстречу новому дню. Дню, в котором не будет грусти и одиночества, где они будут счастливы… 

Олег ВАЛИК

ДЯДЯ ВОВА

Сцены из культурной жизни по мотивам картины Владимира Гулича «Новорічне» 

Я ничего не понимаю в современном искусстве – в современной живописи, поэзии, скульптуре. И полагаю, что никто не понимает, именно поэтому авторам, иногда подолгу, приходится пояснять – что же они хотели сказать своими произведениями. Потому что так, глядя на произведения, трудно угадать, что они означают, еще трудней – что выражают.

Лет десять Володя Гулич пытается меня просветить в этом вопросе, а я остаюсь тупым учеником. Не его вина…

А Володины «машинки» мне нравятся. Может потому, что я мальчик, и пристрастие к машинкам несу с детства. А, может, потому, что эти картины необычны – у них обратная перспектива. То есть, обычно перспектива уходит внутрь полотна, а здесь, наоборот, – наружу. Не как у всех. А кроме машинок я еще люблю, чтобы было не как у всех.

Такой картиной можно закрыть не только дыру в стене, но и вход в лабиринт Минотавра. Она не позволит войти, заставит остановиться и, возможно, оттолкнет. Интересные ощущения…

Есть у меня серия «Рассказы о людях». Это злые рассказы. Многие на них обижаются. Володе я прочитал такой:

«Загадочный случай»

На открытии художественной галереи присутствовала масса народу. Люди по двое, по трое и группами стояли у входа и вели разговоры о живописи в искусстве и об искусстве в живописи.

Тут же, среди людей с озабоченным видом бегал небольшой кобелек бездомной наружности. Он бегал и обнюхивал людские ботинки.

В один момент кобелек подбежал к художнику Г., хорошенько принюхался и оросил мочой его ботинок.

Как кобелек угадал художника Г. – остается загадкой».

А Володя не обиделся, и я опять поймал себя на интересных ощущениях – закрыт лабиринт Минотавра…

Одна такая «машинка» висит на стене в доме Баранника (Юрий Баранник – наш общий приятель). В углу комнаты, в который упирается обеденный стол. Я часто бываю в этом доме в гостях. И как-то так образовалось, что всегда сижу в этом углу. Рядом с «машинкой». Уже лет десять сижу. И уходить не собираюсь.

Такая она – подспудная тяга к прекрасному. При том, что я ничего не понимаю в современном искусстве.

Николай МИХАЙЛОВ

Read 2892 times Last modified on Субота, 29 березня 2014 19:17